class="p1">— Я изложу тебе ход моих мыслей, а ты уж сам рассуди прав он или нет. Итак, если Белг и часть его людей смогли выжить после переправы, то для них оставалось лишь два пути. Первый путь — вернуться в наши земли, чтобы не быть съеденными орками. И второй путь, достойный безумия Белга, это продолжить своё путешествие к намеченной цели.

— Не торопись с оценкой, Борак, какой из двух путей более безумный не стал бы даже я судить, и более того скажу тебе, как высокопоставленный чиновник, я бы на его месте выбрал второй путь.

— Что же, не будем тогда исключать и его. В любом случае он не стал бы далеко удаляться от реки, значит если он и остался жив, то теперь следует двигаться вдоль реки или вверх или вниз по её течению.

— Твой ход мыслей весьма разумен.

— Раз так, мне видится разумным разделить отряд на две части, с тем чтобы отправиться вверх и вниз по течению реки.

— По сто человек в каждую сторону?

— Нет, двадцать тех, чья храбрость граничит с безумием вверх по течению реки и всех остальных вниз, включая нас с вами.

— Что же, я готов быть в числе тех двадцати безумцев.

Борак с нескрываемым удивлением посмотрел на чиновника. Верно, тот не до конца понимал, что он говорит. Он, который и лежать спокойно не может на меховой подстилке посреди пустоши, уже хочет идти на дело глупое и крайне опасное, на которое он, Борак, не стал бы отправлять по своей воле и одного человека, даже того кто ему был бы неприятен, ну разве что Гнилуса. Да и теперь Борак хорошо понимал, что после всех событий, связанных с мятежом и убийством людей из правящих знатных родов, ему назад пути без Валента нет. Никто не поверит, что он не погубил Валента коварством в пустошах.

Борак принялся было отговаривать Валента, но тот вдруг решительно упёрся, точнее, просто пресек разговор в этом направлении на корню.

Пусть он де Борак назначает девятнадцать храбрецов на своё усмотрение, а он, Валент, будет двадцатым и разговор окончен. Утром Борак пусть сообщит ему о том, кто идёт с ним вверх по течению реки, теперь же время сна.

Бораку ничего не оставалось, как только уйти к костру, возле которого он решил расположиться на ночлег. Валент конечно не сказал ему прямо, чтобы он шел вместе с ним, но он не дурак и прекрасно понимает, что ему, Бораку, деваться некуда. И зачем ему всё это нужно? Придётся теперь страдать из-за чужой глупости, а ещё и подставлять людей. Борак думал над тем, кого бы ему взять с собой. В саму эту вылазку пошли неслучайные люди, и теперь ему было из кого выбрать. Можно было бы выбрать лучших из лучших, но не стоит же их теперь губить так глупо. Взять с собой старых друзей? Но их жалко. Просто хороших вояк? Их тоже жалко. Что же они ему, Бораку, сделали плохого тем, что долгие годы исправно служили под его началом, чтобы он теперь вёл их на верную смерть, да к тому же ради глупости?

Борак долго и напряжённо думал и, в конце концов, он понял, что в этом деле двое будут ничем не хуже двадцати. Если уж так, пусть едет со мной одним, если не трус. Только надо сказать ему об этом при всех, если хочет вести людей на убой, пусть сам выбирает кого, они, по крайней мере, будут знать, кому обязаны всем последующим, что с ними произойдёт. Приняв это решение, Борак устроился на ночлег и заснул.

Настало утро. Отряд, спешно позавтракав, собрал лагерь и, оседлав лошадей, выстроился в ожидание дальнейших указаний. Валент все это время молчал. По его сонному лицу было видно, что ему практически не удалось поспать, да и верно, он отлежал себе все бока и славно замёрз в эту ночь. Борак повернулся к солдатам и объявил им, что они должны направиться вниз по течению реки, вплоть до следующей переправы, где должны переправиться на противоположный берег. При этом они должны внимательно осматривать округу, ища следы отряда Белга. Помолчав немного, Борак добавил, что командовать отрядом теперь будет Имрак. Он же, Борак, отправится вверх по течению реки, где продолжит поиски отряда Белга, и если у кого-то есть желание, тот может составить ему в этом компанию.

Воцарилась тишина. Отряд состоял из опытных воинов, хорошо понимавших, что означает идти вверх по течению реки теперь, и чем это чревато, поэтому ни одного добровольца не нашлось, хотя большинство солдат к Бораку относились хорошо. Они бы не бросили его одного на верную смерть, но теперь каждый из них понял, что добровольцев принудительно назначат, Борак не останется один, а его самого на этот раз возможно пронесёт.

Валент посмотрел на Борака недобрым взглядом, но потом устало, тяжело вздохнул. Ситуация, в которой он теперь оказался, была непростой. Он слишком легкомысленно отнёсся к разговору с Бораком. Не стоило быть столь категоричным, это ведь не столица, где каждый без промедления готов исполнить любое его слово. Он ведь сам сказал Бораку, что тут, в глубине занятых орками земель, перед лицом смерти они все равны несмотря на различия. И теперь, если он назначит солдат в отряд против их воли на столь опасное и трудное дело, нет гарантии, что это всё не выйдет ему боком, но и медлить было нельзя. Естественно месть Белгу была лишь предлогом, а истинная цель была куда важнее и глубже для посвященного в кое-какие тайны Валента. Но теперь оказалось, что идти вперёд и не с кем, а идти назад нельзя, точнее можно, но это значит навсегда упустить тот самый единственный шанс, который выпадает в жизни только раз, похоронить вековую мечту знатных родов.

Наконец молчание было нарушено, и Валент заговорил.

Вижу, Борак, никто не хочет составить тебе компанию в твоём доблестном порыве. Ну что же, раз так, это сделаю я, а остальные пусть смотрят сами. Я-то хоть не прослыву трусом на старости лет.

Такой оборот речи был рассчитан на то, что кто-то из храбрецов в порыве эмоций вдруг выйдет и скажет: «Ну не трусливей же я слизняка-чиновника». И такие храбрецы были, но пока Валент смотрел в сторону отряда и не видел, Борак сделал отмашку рукой, желая уберечь людей от неуместного порыва, и этот знак удержал желающих.

Пауза затянулась. Валент напряжённо смотрел на застывший перед ним в молчание отряд.